ТЭФФИ (Надежда Лохвицкая)

                                            (1872-1952)

                          СИЛА ВОЛИ                                                                                                                                              

Иван Матвеич, печально распустив губы, с покорной тоской смотрел, как докторский молоточек, упруго отскакивая, пощелкивает его по толстым бокам.

- Н-да,- сказал доктор и отошел от Ивана Матвеича. – Пить нельзя, вот что. Много пьете?

- Одну рюмку перед завтраком и две перед обедом. Коньяк, - печально и искренно отвечал пациент.

- Н-да. Все это придется бросить. Вон у вас печень-то где. Разве так можно?

Иван Матвеич посмотрел, куда указывал доктор, увидел свой толстый бок, раскрытый и беззащитный, и молча вздохнул.

-Это, конечно, пустяки, - продолжал доктор. – Раз у вас есть сила воли, вам, конечно, ничего не будет стоить бросить эту привычку.

- Да, что касается силы воли, так этого добра у меня не занимать стать!

-Вот и отлично. Пропишу вам порошочки, попринимаете их недельки две, а там зайдите показаться. Спасибо, спасибо, напрасно беспокоитесь.

Иван Матвеич шел по улице и думал:

«Печень не на месте. Не на своем, значит, месте. Дело дрянь. Но раз есть сила воли, то все преобороть можно – и печень, и не печень. А бутылку как раз сегодня допил – вот, значит, сам перст судьбы указует».

На углу у самого дома Иван Матвеич загляделся в окно фруктовой лавки.

«Что у них здесь? Ликеры. Ну кому, спрашивается, нужны натощак ликеры? Выставили, дурачье. А это что? Коньяк! Меня все равно не соблазнишь. У кого есть сила воли, тот, братец ты мой, ничего не боится. Я даже больше сделаю: зайду, куплю бутылку и домой ее отнесу. Да-с! Вот так-с! Потому что разу человека есть сила воли… »

Придя домой, он сейчас же запер коньяк в буфет и сел обедать. Налил супу и задумался.

«В буфет поставил… Нет, я больше сделаю: я на стол поставлю, вот что я сделаю. Поставлю да еще и откупорю. Потому что раз у человека есть сила воли, братец ты мой, то ты ему хоть на нос коньяку налей, он и не шелохнется».

Откупорил бутылку. Посидел, поглядел, подумал. Поболтал ложкой в тарелке и вдруг решил:«Нет, я больше сделаю: я вот возьму да и налью в рюмку. Мало того! Я даже выпью одну рюмку, вот что я сделаю. Почему бы мне не выпить? Раз у человека есть сила воли и он во

всякий момент может остановиться, то тему даже приятно сделать над собой маленький опыт».

Он выпил рюмку, выпучил глаза, с удивлением огляделся кругом, проглотил ложки две супу и сказал решительно:

-Нет, я даже больше сделаю: я вторую рюмку выпью.

Выпил вторую, усмехнулся, подмигнул:

-Нет, я даже больше сделаю. Я сделаю то, чего никогда не делал: я третью рюмку выпью. И странно было бы не выпить. Во-первых, приятно – это раз.

Во-вторых, если у меня есть сила воли и я всегда могу остановиться вовремя, то чего же мне бояться? Почему, например, я не могу выпить четвертую рюмку? Я больше сделаю – я две подряд выпью, вот что я сделаю. А потом еще велю коньяку принести. Вот. Потому что раз у человека есть сила воли…

Вечером завернувший на огонек приятель был несказанно удивлен представший перед ним картиной: Иван Матвеич сидел в столовой на полу и, смотрел в упор на ножку стола, грозил ей пальцем и говорил с чувством, толково и вразумительно:

-Может быть, ты, братец мой, не можешь, а я могу! Я напился – я это сознаю. Мало того, я сделаю даже еще больше – я теперь буду каждый день напиваться. А почему? А потому, что когда у человека есть в наличности сила воли… сил-ла воли, тоон может пить и ему ничего не страшно. А у меня, братец ты мой, сила воли есть, а раз у меня есть сила воли, следовательно…