Аркадий Аверченко

   (1881-1925)

Эволюция русской книги

    Этап первый «1916 год».

     -Ну, у вас на этой недели не густо: всего три новых книги вышло. Отложите мне «Шиповник» и «Землю». Кстати, есть у вас «Любовь в природе» Бельше? Чье издание? Сытина? Нет, я бы хотел Саблинское. Потом, нет ли «Дети греха» Катюлль Мендеса? Только, ради бога, не «Сфинкса»- у них перевод довольно неряшлив. А это что? Недурное издание. Конечно, Голике и Вильборг? Ну, нашли тоже, что роскошно издавать: «Евгений Онегин» - всякий все равно наизусть знает. А чьииллюстрации? Самокиш-Судковский? Сладковаты. И потом формат слишком широкий – лежа читать неудобно!..

     Этап второй

«1920 год».

     -Барышня! Я записал по каталогу вашей библиотеки 72 названия – и ни одного нет. Что же мне делать?

     - Выберите что-нибудь из этой пачки на столе. Это те книги, что остались.

-Гм! Вот три-четыре более или менее    подходящих: «Описание древних памятников

Олонецкой губернии», «А вот и она – вновь живая струна», «Макарка  душегуб» и «Собрание речей Дизраэли (лорда Биконсфильда)»…

-Ну, вот и берите любую.

 -Слушайте…А «Памятники Олонецкой губернии» - интересная?

 -Интересная, интересная. Не задерживайте очереди.

 Этап третий

-Слышали новость?!!

-Ну, ну?

-А как называется книга?

-Побегу и я.

-Не опоздайте. Ивиковы, кажется,собираются  разорвать книжку на 10 тоненьких книжечек по  48 страниц и продать.

 Как же это так: без начала, без конца?

      - Подумаешь – китайские церемонии.

         Этап четвертый. 

      Публикация.

      «Известный чтец наизусть стихов Пушкина  ходит по приглашению на семейные вечера-  читает всю «Полтаву» и всего «Евгения           Онегина». Цены по соглашению. Он жедирижирует танцами и дает напрокат мороженицу».

-Разговор на вечере.

      -Слушайте! Откуда вы так хорошо знаете стихи Пушкина?

      - Выучил наизусть.

      - Да кто же вас выучил. Сам Пушкин, что ли?

      - Зачем Пушкин. Он мертвый. А я, когда еще         книжки были – так по книжке вызубрил.

      - А у него почерк хороший?

      - Причем тут почерк? Книга напечатана.

      - Виноват, это как же?      -А вот делали так: отливали из свинца буковки, ставили одну около другой, мазнут сверх  черной краской, приложат к белой бумаге, да как давнут – оно и отпечатается.

     -Прямо чудеса какие-то! Не угодно ли                  присесть! Папиросочку! Оля, Петя, Гуля - идите, послушайте, мусье Горштанников рассказывает, какие штуки выделывал в сое время Пушкин! Мороженицу тоже лично от него получили?

       Этап пятый.

      -Послушайте! Хоть вы и хозяин только               мелочной лавки, но, может быть, вы поймете          вопль души старого русского интеллигента и           снизойдете.

      -А в чем дело?

      -Слушайте…Ведь вам ваша вывеска на ночь,        когда вы запираете лавку, не нужна? Дайте       мне ее    почитать на сон грядущий - не могу заснуть без  чтения. А текст там очень любопытный - и мыло, и свечи, и сметана- обо всем таком описано. Прочту- верну.

      -Да…все вы так говорите, что вернете. А намедни один тоже так-то вот - взял почитать доску от ящика с бисквитами Жоржа Бормана, да и зачитал. А там картиночки и буквы разные… А у меня тоже, знаете ли, сын растет!..

        Этап шестой.

       -Откуда бредете, Иван Николаевич? -А за городом был, прогуливался. На виселицы  любовался. Поставлены у заставы.-Тоже нашли удовольствие - на виселицы       смотреть!

-Нет, не скажите. Я, собственно, больше для       чтения: одна виселица на букву «Г» похожа,          другая - на «И» -почитал и пошел. Все - таки         чтение- пища для ума.