Старики и разбойники

Слышь, Добрыня, малому больше не наливай, - сурово промолвил кря­жистый старец, ухватив гране­ный стакан могучей ладонью, в которой тот смотрелся не боль­ше наперстка. - Алешка как только врежет лишку, так его на барышень тут же тянет. А нам расслабляться нельзя, нам служ­бу надо ратную нести.

    Тут, как по волшебству, двери сторожки распахнулись и в комнату влетела перепуганная Анфиска, председателева секретарша.

    -Дядя Добрыня, дядя Илья, - затараторила она умоляюще, - Там Петрович вас спешно просит, нужны вы ему позарез!

    -Что там опять приключилось? - повеселел Илья. – Опять набег что ли?

    -Да нету времени мне тут вам подробности пересказывать. Собирайтесь скорее, да эти, как их там, кольчуги свои надеть не за­будьте!

    -Что, так серьезно? - удивился Добрыня.

    -Да не ведаю я толком, - защебетала Анфиска, - только дело срочное. Вы поспешайте, а я побегу. Очень уж любопытно посмотреть, чем же все это закон­чится.

     И, хлопнув дверью, пуще вет­ра пронеслась перед окнами.

    -От, егоза! - заулыбался Алеша. - Княжну Ольгу мне напоминает.

    -Ну, ты, донжуан с картины Васнецова! Ты с нами пойдешь или эротику по видику смотреть останешься?

    -Эх, Илья, Илья! - закачал Алеша головой. - Сколько уж лет мы вместе службу ратную несем, сколько ворогов земли рус­ской на копья свои нанизали, сколько меда-пива за одним сто­лом выпили, а так ты душу мою тонкую, поэтическую и не понял.

Ладно, где моя кольчуга?

Старцы по очереди, осторож­но, чтобы могучими плечами не вырвать дверные косяки, вышли во двор. Со стороны правления раздавались какие-то истеричес­кие вопли.

    -Как пить дать  - набег! - нахмурился Добрыня. - Пойдем­те живее.

     И старцы прибавили шагу.

     -Эх, палицу я свою забыл, - пожаловался Илья. - Склероз ведь у меня. Что ж ты мне, Доб­рыня, про нее не напомнил?

      -А у меня, что думаешь, ге­моррой, что ли? - обиделся Доб­рыня. - Да у меня склероз похлеще твоего будет. Это вон Алешка все помнит. Особливо по амурной части.

    У правления старцы заметили два «Мерседеса». Вокруг тол­пились молодые бритоголовые парни в кожаных куртках, спортивных штанах и кроссовках импортного пошива. Один из них держал председателя за горло и что-то ему с пеной у рта злобно объяснял.

     -Эй ты, сморчок в подштан­никах, - пробасил Илья,  - ты пошто это председателя нашего за кадык держишь?

     Бритоголовый отпустил Пет­ровича и с любопытством уста­вился на старцев. Постепенно мутные его глаза стали наливаться новой порцией крови.

    -Крыша моя, -  прохрипел Петрович, -  представляя стар­цев.

   -Эти дрова?-  ядовито ух­мыльнулся бритоголовый.

    -Хто такие и откель? -  гроз­но спросил Добрыня, нервно по­дергивая плечами.

-Мы? - удивился бритого­ловый. -  Мы -  рэкетиры. Дань собираем. А вы, старикашки, шли бы вон туда, - и наглец указал в сторону мельницы, - кладбище, по-моему, там.

   Кожаные дружно заржали.

    -Рэкетиры, - задумался Алеша и начал перечислять, за­гибая пальцы, - половцев били, печенегов били, хазаров били, монголо-татар били. Деникинцев, помню, били. Кто такие рэкетиры? Немчура, что ли?

    -Крест! -  заорал бритоголо­вый. - Убери стариканов с го­ризонта!

    Молодой, атлетически сложен­ный юноша выскочил из толпы рэкетиров и подлетел к Алеше, дико щерясь:

    -Вали отсюда, пень трухля­вый, пока я тебе чакан не раско­лол!

    -Чудно говорят, точно басур­ман. Ты, Добрыня, хоть что-ни­будь уразумел из его речи?

    -Крест присел в какой-то вы­чурной позе и с криком «киа»  рванулся к Алеше, пытаясь пят­кой угодить ему в лицо.

    -Что ж ты такой нервный? - удивился Алеша, хватая рэкетира за пятку. - Куда ж ты ногу свою суешь, лярва ты поганая?

 разжал кулак. Крест рух­нул у его ног, извиваясь, словно обезглавленная змея, задыхаясь от собственного крика.

    Бритоголовый знаком подал команду. Кожаные выхватили нунчаки.

    -Ну, козлы! - завопил бри­тоголовый, переходя на мат. - Щас мы вас в натуре уроем!

     И рэкетиры «свиньей» двину­лись на богатырей.

свою дома оставил!    

       -Как дома? - удивился Але­ша - Это ведь у вас склероз, а по моей молодости этой болезни не полагается. Держи, Илья, свою палицу.

    И Алеша протянул Муромцу его оружие.

    -А ну, разойдитесь, други, - допросил он Алешу с Добрыней, поплевывая на ладони, - а то зашибу ненароком. На глаза я что-то стал слаб в последнее вре­мя!

    Кожаные резко остановились, попятились, но Илья уже раскру­тил свою семипудовую палицу. Налево махнул - и вколотил бритоголового в землю, как гвоздь, по самую шляпку. Мах­нул направо - и груда металло­лома осталась от «Мерседесов». Махнул прямо... Да зря старал­ся. Вороги врассыпную тикали в сторону мельницы.

     Опустил Илья палицу, подмиг­нул председателю, развернулся в сторону дома и побрел не спеша своею дорогою. Рядом с ним шли неразлучные его сотовари­щи Добрыня Никитич и Алеша Попович.  Ливонцев били, - загибал пальцы Попович, - тевтонцев били, шведов били, немцев били. Петлюровцев, помню, с буденновцами били. Когда же покой да бла­годать-то на Руси настанут?!