Прикольно

Тучка задела черным крылом мачту ретраслятора. Куда вымахала? За 360 метров. С такой высоты виден край Заволжья.Раздался грохот, ударила молния. « Конец»,- подумал Юрий Иванович, глядя на  расплавленные дымящиеся подошвы ботинок. Разряд прошел сквозь него. Даже ветер шмыгнул в испуге за угол.

   -Блин, как долбануло, извилина выпрямилась,- будто прочирикал воробей.

-А бомжу по барабану: развалился, лапти сушит,- будто прострекотала сорока.

Он что обрел чудотворный дар, стал читать мысли других, даже у кого их нет? Круто! Теперь он потешится, выведет кое-кого на чистую воду.

Первой встретил жену, как всегда нафуфыренную и злую. « Старая пакля, хотя до утиной походки ей далеко. Сосед еще клюет на нее»

-Работу все ищешь? Подковы, вон, сбил. Да кому ты  такой задорукий нужен. Как еще детей сделал-, и добавила про себя,- если бы не Гришка- сосед, затащивший ее к себе перед свадьбой. Эх, и рогов наставили она  этому олуху. Как за порог, так и рог, и не только с соседом…

-Ты всегда говоришь то, что думаешь, моя верная женушка,- ответил он и добавил про себя: сбежал бы давно, было бы куда.

В доме напротив второй день бесилась гулянка: вернулся с заработков Сергей. То ли визжали еще не покрытые свиноматки, то ли застоявшиеся жеребцы стучали копытами под барабанную музыку: бум-бум, бум-бум.   Голова ни хрена ни у кого не варила   в квартале.

К этому дому и подошел Юрий Михайлович. Во рту пересохло, в вывернутом желудке – всеобщее отторжение. Вчера такое пили - не приведи Господь: пятновыводитель на основе денатурата. У кореша даже татуировка рассосалась. Тряслись губы, руки и все, что могло двигаться - легче сдохнуть.

Сергей пьяно выкобенивался перед приятелями. Два месяца он не был дома. В тайге не разгуляешься. Медведя увидишь чаще, чем человека, особенно бабу.

Деньги есть, а опрокинуть некого. А здесь в городке никого и обламывать не надо. Хоть сучку вот этого барбоса. Давно сорвалась она с ошейника, теперь мало будет и намордника.

-С бодуна, что ли, Михалыч? Щеки, как рекламные щиты. Не парься, возьми на пиво,- сыпанул небрежно в  его руку кучу мелочи.

Было стыдно, ведь он  прочитал его подленькие мысли, но деньги взял.

Снова плюнули ему в лицо и кто? Все. Хватит. Надо выбираться из ямы. Сучке – взбучку, друзей – в музей, а подачки будет считать долгами.   Он учитель французского языка, который не преподают ни в одной школе города. Не нужен нигде месье Петров. Кадровых сокращают. С

такими мрачными мыслями вошел Юрий Михайлович в кабинет директора школы Пустохвалова. Кресло тому приходилось отодвигать от стола на пол-метра, мешал живот. Зарплату-то таким руководителям увеличили в три раза.

-Ибрагим Остапович, я снова к вам. Больше некуда. Может быть, хоть сторожем возьмете?- и лучше бы не читал его мысли:

есть кликуха: «надутый пузырь». Почему надутый? Разве ненадутый пузырь быват?

О семантике слов директор и не слыхивал. До перестройки он работал физруком, имел втрой разряд по шашкам.

   Пузырь сжал круглое лицо:

-Опоздал, милейший, уже взяли. В сторожа нынче идут даже спортсмены. А что? Сутки здесь, трое дома. Тренируются.

-Я все понял, не понравился вам мой нос, коллега. Главное берегитесь острых предметов: наколетесь, лопнете.

В коридоре встретил похожую на цаплю знакомую англичанку Веру Васильевну Рожину.

 -Бонжур, мадам!

   -Гуд бай, месье!

-За парты,- раздалось из дальнего класса,- на болоте цапля.

Он улыбнулся: все, как прежде и не все так плохо.

«Закончится листопад, сгребут листья, сожгут –и все, словно с девственницы сорвут одежду…

-Здравствуй, дедуля,- поприветствовал он старика.- Не холодно на скамейке.

-Что ты? Я же в шубе осени,- улыбнулся тот. А мысли его были как на мониторе:

«Еще один не нужный никому бедолага. Какой – нибудь гуманитарий. Умел бы делать хоть свистульки, не болтался бы как гнилушка в проруби.

Юрия Михайловича словно снова шарахнуло молнией. Он же умеет плести из лозы сумки. Корзинки, даже кресла. В детстве перенял у деда. Таких мастеров в округе вообще нет. Он поцеловал старика в небритую щеку:

-Спасибо, дедуля, увидимся,- и побежал к Малому Узеню,где у водослива росли кусты тальника- гибкие, крепкие.

Весной их дороги снова пересеклись. Юрий Михайлович подарил старику красивую сплетенную из лозы сумку с надписью: « Дедульке!».

Геннадий Мещеряков

Другие рассказы этого автора

1.СКАЗ  О  ТОМ,  КАК  СУДАК  ПО  УЗЕНЯМ 

 ХОДИЛ

2.Мои наблюдения

3.НА КРАЮ  У  СКАЗКИ