ИЗ АНТАЛИИ С ЛЮБОВЬЮ

Его знаю давно. Был он не складным и кудрявым малым в смеш­ных очках. Спал много, ел еще больше. Бывало, в общежитии сядем с ним из одной миски постный супчик хлебать, так он черпает ложкой, как веслом. Во всем за ним угнаться было не­возможно, все успевал: и ус­пешно учиться, и жениться, и по комсомольской работе про­двигаться.

Ее знаю еще дольше. Была она кудрявее всех, совсем не­складная в своем школьном передничке, носилась по школь­ным коридорам и докучала расспросами. Потом вышла замуж за него, поселилась в его райкомовской квартирке и, сбросив лягушачью кожу, в од­ночасье превратилась в солид­ную неприступную даму.

Теперь они «новые рус­ские». Он сменил работу, авто­мобиль, номер телефона. Кру­тится в риэлтерском бизнесе, подрастерял кудри, обзавелся контактными линзами. Она стала еще краше, в совершен­стве овладела английским языком и даже собачку мило и ласково назвала «Крейзи». Обо мне и упоминать не сто­ит. Гастрит, тахикардия, ради­кулит - вот и все мое нажитое за две последние пятилетки. Курю много, питаюсь как при­дется, живу где попало. Я очень «старый русский»...

 Бреду как-то с работы на трамвай, картошку в авоське тяну, долги в уме подсчитываю. Настроение гадостное. Дай, ду­маю, сниму стресс. Купил в ларьке «Анапу», но вокруг на­род шастает. Я на стройку. Протиснулся за забор, а там «мерс» навороченный стоит. И сидят мои голубки на кирпи­чах. Он в шикарном костюме от Версаче, она в умопомрачи­тельном платье от Валентино, и мирненько эдак чирикают меж собой.

Подхожу ближе и глазам не верю. Стоит на кирпиче поча­тая «Анапа», рядом стакан за­мусоленный и сырок плавле­ный, на части разрезанный, ак­куратно на бумажке разложен.

Он увидал меня, узнал, обра­довался, обниматься полез. И она просияла, на кирпич сво­бодный пальцем маникюрным указывает.

могу, головой как баран в разные стороны вер­чу. А он мне - плюх граммов сто пятьдесят в стакан.

           -Пей, - говорит, - не брезгуй.                                               

Я засосал порцию, рукавом занюхал и смотрю на них с удив­лением.

           -Еще хочешь? - смеётся он.

Тут я достал свою бутылку. У него начался припадок исте­рического хохота. Она ему вто­рила еще заливистее. И я не утерпел, заржал так, что кошки из подвала разбегаться начали.

Насмеялись до слез, потом выпили мои пол-литра, сырком закусили.

Мы сюда. Сели на кирпичи, вмаза­ли, и так легко на душе сдела­лось! Как раньше, понимаешь, как в студенчестве.

-Ага, - говорю, - хорошо по­нимаю.                                      

-Да? Давай тогда еще по сто пятьдесят!

-Так нету больше, - говорю ему.

-Нет проблем, я сейчас мухой сгоняю.

Он садится в «мерс» сры­вается с места с бешеной скоро­стью.

-Устала я ужасно, жалуется она. - Вот в отпуск летала в Анталию. Скукота! Кругом все свои, русские. Поговорить не с кем, одно жлобье. Две недели не догуляла, позавчера верну­лась. И тут одно и то же. С утра косметолог, массажистка, потом бассейн, парикмахерская, то да се.

По вечерам его дожидаюсь как дура, волнуюсь. Бесцельное прожигание жизни. А тут так классно! Свежий воздух, кирпи­чи, травка зеленеет, и луна бле­стит. Люблю я Россию!

Мы молча закурили. На небе просияли звезды, перепуганные коты осторожно возвращались в свой подвал, стремительно на­ползали сумерки.

-Печень что-то барахлит, - по­жаловался я. - Наверное, курю много.

-На воды тебе надо, - посове­товала она, любуясь звездами. - Слетай на Кипр.

-Угу, - промычал я. - Был вот недавно на Канарах, знаешь, не очень мне там понравилось. Погода какая-то дождливая вы­далась, чуть было снег не пошел.

           -Понимаю, - согласилась она. - Разве на Канарах отдохнешь? Скукота!

Тут подъехал он, веселый и шальной от счастья, с двумя бу­тылками бормотухи. Я встал с кирпича, нежно обнял его, по­хлопал по плечу.

-Да куда же ты? - растерял­ся он. - А вмазать?

-Ты знаешь, опаздываю я. Мне тут на презентацию одно­го банка позарез нужно. То да се, опять же. Вы уж извините.

И, взяв свою авоську, поплел­ся я к дырке в заборе... 

Владимир Горбань

Другие рассказы этого автора

1.СЕРДЦУ НЕ ПРИКАЖЕШЬ